Одинаковые цвета одежд приморец воспринял в свете суда как должное, поскольку давно знал, что судейская мантия являлась перенятой у церкви средневековой монашеской рясой.

Коллегия в чёрном заметно выделялась на фоне соседствовавшей публики, внешний вид которой был далёк от официального. Заместо чёрных и синих деловых костюмов повсюду пестрели вещи самых разных красок, зачастую отсылавших к празднествам. Присмотревшись к ярким пятнам получше, туманный гость поразился: многие депутаты занимались в амфитеатре именно тем, о чём рассказывала Елена в течение экскурсии по коридорам парламентского центра. Народные слуги, по предположению Андрея, пытались перещеголять друг друга на глазах у солидной аудитории – каждый в том, что лучше всего умел. Кто-то в спортивном костюме чеканил футбольный мяч, кто-то – стучал баскетбольным о ступеньки, кто-то в бальном платье повторял танцевальные повороты, кто-то имитировал заходы на фигурные прыжки, кто-то в майке отрабатывал удары по невидимому противнику, кто-то демонстративно отталкивался невидимыми палками от невидимого снега, кто-то распевался, кто-то театрально махал платочком в направлении площадки со стулом, кто-то уподоблялся древнеримской толпе, то опуская большой палец на вытянутой руке, то поднимая его.

Совокупную палитру красок, настроений, действий, споров и разговоров дополняли голоса стоявших в проходах копий вахтёра-силовика Николая. Они на свой лад талдычили одно и то же восклицание: “Караул устал!” До Андреевых ушей доносилось то звучное “Караул устал!”, то надрывное “Краул устал!!”, то разбитое на слоги “Ка-ра-ул ус-тал!”, то зудевшее “Карауллл усталлл!”

Потерявшему дар речи владивостокцу показалось, что всеобщее шутовское поведение может продолжаться вечно. Однако вскоре всех одёрнуло рявканье севшего на самое правое место президиума русого моложавого служащего в тёмно-синей судейской форме, как понял приморец – секретаря заседания:

— Приглашаются прокурор, выступающий в роли ответчика, подсудный, являющийся единовременно истцом, и его адвокат!

Спустя минуту через одни из боковых дверей в притихший зал вошла Лина в своём элегантном чёрном брючном костюме, а из других появилась рыжеволосая женщина в синей прокурорской форме с погонами и яркими жёлтыми пуговицами. Не озираясь по сторонам, обе участницы судебного процесса грациозно прошагали к столам.

Едва женщины разложили бумаги, два охранника завели в амфитеатр сутулого мужчину с поблёскивавшей лысиной и сложенными за спиной ладонями. Пока вахтёры сопровождали подсудного до лобного места, даже невооружённым глазом Андрею было видно, как их руки – кремлёвская у ближнего и рыночная у дальнего – шарили в карманах ведомого, но ничего не находили.

Усадив мужчину в кресло с ремнями, охрана не стала их застёгивать – вместо этого обе копии Николая замерли за спинкой на расстоянии полуметра. “Поди, пациент совсем не опасный”, – заключил владивостокец. Принятая подсудным поза лишь подтвердила версию фаната стихий: будто боявшийся всего на свете взрослый человек сгорбился, прижал руки к телу и плотно соединил ноги.

— Прошу всех встать! — сызнова прикрикнул русый секретарь.

За секунды в амфитеатре воцарилась мёртвая тишина: присутствовавшие вскочили на ноги и, приосанившись, направили взоры на переступивших главный дверной порог трёх судей. То же сделал и дальневосточник.

Неторопливо дойдя до президиума, троица в чёрных мантиях уселась на его пустовавшей середине. Занявший место спикера – центральное кресло на продолговатой трибуне – черноволосый судья-председатель постучал по своему микрофону для проверки его работы. По залу разнеслись громкие щелчки.

-80-

пред 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 след